Проф. Тонков В.В.
Устойчивое развитие и взаимодействие этносов в свете представлений сенсологии и биосенсорных психодисциплин
В условиях современных технологических достижений, способных в кратчайшие периоды времени выводить из равновесия не только региональную геофизическую обстановку, но и глобальные процессы планетарного регулирования, вопрос межэтнических взаимодействий чрезвычайно важен.
Именно межэтнические конфликты, следствием и арсеналом которых являются экономические и политические инструменты, являются основным источником техногенных войн, влияющих на:
– всю планетарную экологию – в целом,
– всю экономическую мировую экономику – в целом,
– на все мировые межэтнические взаимоотношения – в целом.
Десятки лет человечество живёт в ожидании мгновения, когда не только властью высоких государственных чиновников отдельно взятых развитых стран, но и преступной волей одного отдельного человека на свободу вырвется химическая, бактериологическая либо ядерная глобальная катастрофа вселенского масштаба. И современные научные возможности делают это вполне вероятным.
Безусловно, что в таких условиях значение отношений между отдельными людьми, группами, сообществами, национальными либо религиозными объединениями, а также – государствами, являющимися их множественными обобщениями, становится важнейшей новостью и первоочередной задачей, влияющей на принятие суммирующих решений и принципы межгосударственного реагирования. Именно это, в итоге, создаёт ту самую шаткую устойчивость человеческого бытия, что именуется мировой политикой.
Однако в этом случае следует совершенно чётко представлять себе последствия заблуждений, недопониманий и ошибок, притаившихся в нарушениях наших представлений о человеческой психике:
– как о регуляторе принятия местных и глобальных решений,
– как об источнике личных предпочтений и психических сверхзадач,
– как об инициаторе личной радикальной миссионности человека,
– и так далее.
Одной из серьёзнейших причин мирового межэтнического противостояния является не сама национальная проблема, но её религиозная составляющая. Все попытки решения проблем, происходящих из этой области отношений подобны эффекту натягивающейся резины – принятые решения стремятся к откату на первоначальные позиции участвующих сторон с явным ожиданием кардинального разрыва.
При этом существует:
– ощущение отношения к религиозным представителям со стороны научной атеистической общественности как к умственно отсталым людям, искренне заблудившимся в своих представлениях,
– и ответное сочувствие либо явное отторжение верующих и их религиозных руководителей по отношению к атеистически настроенным учёным, не достигшим понимания религиозных догматов.
Именно это принципиальное противостояние науки и религии, а вовсе не экономические законы либо влечение к изначальному злу есть питательная среда для всех без исключения видов экстремистской, радикальной и военной деятельности.
Именно противоречия между наукой и религией, именно отсутствие реалистичного представления о механизмах их взаимовлияния и дополнения создаёт ситуацию, когда совершенно конкретные люди, организации или сообщества позволяют себе лишнее, будучи бесконтрольными со стороны тех и других, а также – мотивируя свои действия ссылками на идеологически противоборствующие стороны.
Всё это чрезвычайно напоминает склоку в семье, когда ребёнок пользуется ситуацией и принимает собственные решения, опираясь как на реальные, так и на вымышленные указания либо противоречия в этих указаниях ругающихся родителей. Более того: зачастую именно ребёнок провоцирует конфликты родителей, совершенно точно представляя себе приобретаемые при этом возможности.
Противоречия между научной и религиозной общественностью создают условия безнаказанности для социальных изгоев, строящих собственные экономические империи на принципах экономической составляющей любых войн, ограниченных боевых действий, грабительского отношения к ресурсосодержащим районам Земли или глобальным вредоносным технологиям.
В свете современных ортодоксальных научных представлений чрезвычайно сложно, если не сказать – невозможно, осознать всю глубину истоков подобной конфликтологической картины. В этих условиях, безусловно, появляются реальные шансы на появление и внимательное исследование новых научных течений, позволяющих дать верное направление либо саму возможность продвижения по уже выбранному пути – пусть даже и на довольно ограниченное расстояние.
Около 20 – 25 лет назад в Санкт-Петербурге зародилось новое уникальное в своём мировоззрении научное направление, давшее чувствительный толчок в понимании мотиваций человеческого поведения в областях, до этого сложно осознаваемых специалистами. Нами, родоначальниками этого направления, эта область знаний была обозначена как:
– «биосенсорная психология» – в качестве подраздела «биосенсорных психодисциплин», впервые в науке доказавших практическими результатами материальность человеческой психики и психических влияний на физическую реальность,
– «биосенсорные психодисциплины» – в качестве подраздела «сенсологии», относящегося к специальным возможностям человека, вытекающим из практических результатов исследований в биосенсорной психологии, влияющим на фундаментальные представления человечества о собственном устройстве и происхождении, а также изменяющие взгляды на представление о материальности и физике вещества,
– «сенсология» – в качестве обширного фундаментального научного раздела, посвящённого исследованию основ восприятия человеческого существа – основы любых человеческих реакций в свете вновь полученных представлений. [2]
Основой для таких далеко идущих утверждений стало широкое исследование в области, на первый взгляд, достаточно удалённой от обсуждаемого здесь вопроса – практическом телекинезе.
Практический телекинез представляет собой бесконтактное перемещение предмета под влиянием волевого управления и, с точки зрения современной ортодоксальной физики, принципиально невозможен в связи с отсутствием тех «психических сред» или носителей, с помощью которых мог бы быть осуществлён.
Нами в 2008 году был проведён финальный эксперимент, в результате которого четыреста человек были обучены навыкам телекинеза с эффективностью около 98 – 99 процентов. Впоследствии эта цифра увеличивалась в несколько раз и сегодня составляет более тысячи только зарегистрированных участников, объединённых мировым рекордом, зафиксированным в российском подразделении Книги рекордов Гиннесса – Международном Агентстве Рекордов и Достижений (МАРиД, Москва, Россия). [1]
Эксперимент состоялся под контролем и при участии физиков, врачей, психологов и специалистов иных научных областей, многие из которых имеют мировое признание, что снимает возможные подозрения в фальсификациях и заблуждениях. Более того, большинство их сами стали участниками этого рекорда, проверив на себе состоятельность наших подходов.
Кроме телекинеза нами было проведено огромное количество экспериментов в областях, близких к нему тематически, но не обозначенных в выше приведённом рекорде: эффективному нагреву жидкостей, влиянию на магнитные поля, смене химических составов жидкостей и так далее на близких и достаточно дальних расстояниях. [4]
Результатом длительных исследований явилось чёткое понимание физичности исследуемых процессов, выведенных на уровень чрезвычайно высокой повторяемости и, потому, сменивших характер мистичности на фактологичность, порождающую научность и исследуемость.
В результате поиска характера научных привязок результатов стало понятно, что мы занимались именно психологией – в качестве определения истоков психических возможностей человека. Таким образом, классическая психология, вышедшая пару сотен лет назад из философии в качестве подраздела практической деятельности, получила своеобразный вызов:
– психика перестала быть «идеальной» невещественной сферой, противопоставленной реально существующей «материи», приобретя качества сложноорганизованного материального образования,
– раздел «психологии» из области теоретической систематизации внешних реакций человека должен, по сути дела, переместиться в область исследования практических психических влияний, этой самой психикой порождающих,
– а сам психолог, будучи специалистом в «психологии», должен владеть практически психическими возможностями либо всё время, либо в период обучения.
Безусловно, это порождает некоторое противоречие: уже существующая и широко развившаяся в социуме наука вынуждается к смене фундамента собственных представлений о себе, однако факты – вещь упрямая и беспощадная в своей циничности. Либо психология – «наука о душе», либо – наука о размышлениях. В условиях доказанной материалистичности психики (а «психо» – и есть душа) психологии никак не обойти исследования её в качестве вещественного образования, влияющего на физическую реальность непосредственно и однозначно.
Однако признание факта материальности психики влечёт за собой признание факта существования материальности среды, в которой эта психика существует и из которой черпает субстанции, её составляющие. А факт признания существования материальности среды, в которой существует психика, влечёт за собой признание факта особых обменов между психиками посредством этой или этих сред. [3]
Таким образом, мы оказываемся в ситуации, когда под давлением фактов и обстоятельств, ими продиктованных, вынуждаемся признать:
– частичную правоту учёных, утверждающих торжество исследований над беспочвенной верой религиозно или мистично настроенных людей,
– но и частичную правоту верующих или мистиков в существование внефизических форм взаимодействия между людьми, объединённых общими формами мыслительных процессов, общим родовым происхождением, общими религиозным предпочтениями, общей научной деятельностью и так далее.
Опуская религиозную часть вопроса, связанную с оправданной либо безосновательной верой в божественность, можно довольно уверенно утверждать, что вопросы этнического и религиозного самоопределения носят не только местный географический или генетический характер, но и характер внефизических глобальных психообменов, влияющих на человеческие сообщества вполне предсказуемо – при условии учёта этих взаимосвязей.
Этнические и религиозные образования, в этом смысле, следует рассматривать не только как сообщества отдельных индивидуальностей, влияющих на те или иные процессы в собственных интересах, но и как на сложноорганизованные формы органических взаимодействий психосубстанционного происхождения, проявляющихся посредством людей, участвующих в их организации.
В свете биосенсорных взаимодействий принятие тех или иных высоких управляющих решений людьми, занимающими высокие управленческие должности, принимается под давлением трёх основных групп факторов влияния:
– индивидуальных предпочтений, следующих из их собственных интересов, состояний здоровья или ситуационного самочувствия, экономических потребностей, чувства личной ответственности, ситуационных убеждений и так далее,
– социальных обязательств по отношению к тем или иным сообществам, интересы которых они в данный момент представляют этнического, семейного, экономического или иного характера происхождения,
– психических обязательств, выступающих в форме психосубстанционного удалённого влияния на лиц, представляющих в той или иной мере интересы сообществ разнообразного происхождения.
Вполне логично, что психосубстанционные связи-обмены профессионального характера значительно слабее, чем родовые и дело совсем не в родственных привычках как таковых. В процессе психического строительства ребёнка использовались изначально «строительные материалы» родителей, раз и навсегда создавшие его психику не просто из собственных психик, но и вложивших в неё глубочайшие взаимосвязи с родителями, родителями родителей и так далее.
Учитывая материальность психики, вполне обоснованным становится предположение о том, что она, подобно физическому телу, может иметь изъяны, деформации либо попросту «болеть». Она может питаться неподобающим ей образом и испытывать при этом дискомфортные состояния, может чувствовать недомогания и находиться в болезненных состояниях, нуждаясь не в психиатрическом лечении, в восстановительных действиях специальных профессионалов – подобных врачам.
В этих условиях само представление о человечестве приобретает угрожающие тенденции, стремясь раскачать привычную и такую удобную систему взглядов, методов влияния и ожиданий. Однако и ситуация в мире требует кардинальных безотлагательных мер по спасению человечества и мира, в котором оно развивается, стремящихся с нарастающей скоростью к моменту глобального катастрофического невозврата.
Библиография:
1. Россия. Рекорды и достижения 2008, гл. ред. Свирщук Г.В. – М.: Бизнесс-пресс: Международное агентство рекордов и достижений (МАРиД), 2008.
2. Тонков В.В. Основы биосенсорной психологии. Дыхание. Здоровье. Успешность: материалы научно-практической коеференции с международным участием, 27-28 октября 2007 г. – СПб.: Институт биосенсорной психологии, 2008, стр. 7-23.
3. Тонков В.В. Психо-пара-феноменология – 20 лет. Практики чудосотворения. Материалы открытого международного конгресса «Психика и психические процессы как реальный фактор практики чудосотворения». Санкт-Петербург, 24-26 июня 2011 г. – СПб.: Институт биосенсорной психологии, 2011, стр. 4-22.
4. Тонков В.В., Ефимов П.А. О результатах исследований человеческой психики. Вестник Балтийской педагогической академии – СПб:, 2012, стр. 158-167.
