Dr. Мюнх Ирина, доктор натуропатии (ND),PhD (Калифорния, США)
Ключевые слова: психоделики, псилоцибин, галлюциногены, натуропатия, психоактивные вещества, психические расстройства, деперсонализация.
Работа посвящена исследованию воздействия на организм человека псилоцибина — природного психоделического соединения, являющегося алкалоидом из семейства триптаминов, фосфорилированного производного псилоцина.
Исследуются вопросы применимости средств натуропатии в коррекции психических и психиатрических последствий употребления пациентами психоделиков, а также возможность использования псилоцибина и других галлюциногенов в терапии психических отклонений или заболеваний.
Оценка неоднозначной роли психоделиков – галлюциногенов с точки зрения натуропатии и представлена автором в своей работе.
Псилоцибин (4-фосфорилокси-N,N-диметилтриптамин) — классический психоделик, который является агонистом рецептора серотонина 2А (5-HT2AR), Кроме псилоцибина к этой группе относятся такие известные вещества, как диэтиламид лизергиновой кислоты (ЛСД) и мескалин. Эти соединения оказывают сильное дестабилизирующее влияние на нервную систему и приводят к деперсонализации и окончанию субъективного, психологического времени.
Диагностика расстройства употребления псилоцибина основывается не только на выявлении патологического образца поведения, но и на анализе генетических и эпигенетических факторов, которые влияют на прогрессирование зависимости и перспективы лечения.
Так, зависимый тип личности — люди с низким уровнем самоконтроля (импульсивность) или с высоким уровнем склонности к риску и стремлению к новизне могут иметь повышенный риск развития расстройства, связанного с употреблением псилоцибина или других психоактивных веществ.
В целом, лечение расстройства, связанного с употреблением психоактивных веществ, представляет собой сложную задачу и включает в себя один или более из следующих этапов: острая детоксикация; профилактика и лечение абстинентного синдрома; прекращение/сокращение использования; поддержание абстиненции.
Различные этапы терапии могут проходить с применением лекарств и/или при помощи консультирования и поддержки.
Необходимо отметить возможную огромную терапевтическую роль псилоцибина, например, как часть комплексного лечения обсессивно-компульсивных расстройств.
Многими исследователями — психотерапевтами и неврологами акцентируется психотерапевтическая ценность описываемого состояния для лечения психических нарушений: социофобии, депрессий, неврозов и психологических травм. С этой точки зрения, более подробное изучение психологического времени и его связи с остальными психическими процессами представляется как перспективное движение в области психологии и философии сознания.
Актуальность темы связана с происходящим в мире ренессансом психоделических исследований, с постепенным внедрением расширяющих сознание субстанций (псилоцибин, метилендиоксиметамфетамин (МДМА), диметилтриптамин (ДМТ) и др.) в психотерапевтическую практику в качестве эффективных инструментов для лечения депрессий, наркотических зависимостей, психических травм и экзистенциального кризиса. В конце 60-х и начале 70-х годов прошлого века большинство психоактивных средств были законодательно запрещены, и многие исследователи, в том числе представители «натуропатической школы» стремлясь добиться приближающихся по эффективность результатов без использования психоактивных средств, обратились к нефармакологическим, расширяющим сознание практикам, включающим в себя: работу с телом, дыханием, разными формами медитации и концентрации. Большинство из этих психопрактик уходили корнями в йогу, дзен-буддизм, шаманские техники или иные системы работы с телом и сознанием (например, голотропное дыхание С. Грофа, которое, по словам автора методики, возникло в значительной степени из-за запрета ЛСД).
После множества современных исследований, доказавших эффективность и значительную безопасность псилоцибина, законодательная ситуация в различных странах начинает меняться, и психоделические средства возвращаются в руки врачей — психиатров и психотерапевтов. В последние годы погружение в природу психических и физиологических процессов, наблюдающихся во время психоделической терапии, приносит множество новых данных и открытий в области неврологии, психофармакологии, психологии и психиатрии. Помимо совершенствования психотерапевтических методов, наблюдается междисциплинарное стремление найти наиболее точные, взаимно непротиворечивые определения таких феноменов как сознание и осознание, бессознательное, мышление, Эго, психологическое время или психологическая смерть (деперсонализация).
Эффективность использования псилоцибина в контексте лечения депрессий, тревожных расстройств и психических травм, включая посттравматическое расстройство личности, оказывающих сверхмощное негативное воздействие на психику индивида, позволяет предположить, что одним из ключевых факторов, влияющих на положительные результаты лечения психических расстройств, является остановка психологического времени, сопровождаемая эффектом деперсонализации.
Команда под руководством британского психолога и нейробиолога Робина Кархарта-Харриса из Лондона представила этот механизм 11 апреля 2022 года в исследовании, опубликованном в журнале Nature Medicine (см. первоисточник). Их результаты могут объяснить, почему в предыдущих клинических исследованиях было показано, что псилоцибин оказывает сильный эффект при лечении депрессии.
Американский психиатр Р. Страссман доказал, что психоделики (в частности — диметилтриптамин, наркотик) содержатся и в мозге человека. Состояние людей после его употребления он описал в книге «Молекула духа».
Важен целостный анализ психологического времени в контексте трансперсонального опыта.
Результаты исследования психологического времени в контексте трансперсонального опыта, индуцированного психоделиками, выявили прямую связь между субъективным временем и психической структурой Эго, выявив их гомогенность. Подавление одного из этих компонентов во время клинических исследований психоделиков непременно сопровождается деактивацией другого, что указывает на необходимость целостного подхода к феномену индивидуальности (субъективной внутренней реальности) в области философии сознания и трансперсональной психологии. Следующим важным итогом данных исследований является некомпактабильность темпорального мышления и осознания (непосредственного восприятия), так как мозг пребывает либо в процессе мышления, то есть, в процессе интерпретации полученного опыта, либо в состоянии чистого перцептивного потока (осознания), что ставит под сомнение функциональность синкретических философских теорий, допускающих симбиоз Эго + «высший» уровень сознания (трансперсональный, вневременный, трансцендентный). Данные выводы могут послужить для дальнейших исследований проблемы темпоральности мышления в контексте философии и психологии.
Остановка психологического времени, в данном случае индуцированная психоактивным препаратом, является основным катализатором трансперсонального опыта, открытием “нового”, непознанного измерения вне ассимилированного опыта и дуалистично ориентированного мышления. Состояние, в котором происходит осознанная остановка инертного механизма ПВ, имеет многостороннее трансформационное влияние на жизнь индивида.
Остановка психологического времени может происходить благодаря блокировке центров автобиографической памяти (псилоцибин) или за счет реконсолидации памяти (аяхуаска), при которой происходит редактирование полученного опыта. В обоих случаях наблюдается нарушение «длительности» опыта в среде психологического времени.
В то время как традиционные антидепрессанты необходимо принимать регулярно в течение длительного периода времени, прием всего лишь нескольких доз псилоцибина вызывает стойкие изменения в мозге и облегчение симптомов. Некоторые исследователи утверждают, что особый опыт психоделического лечения позволяет пациентам прорваться через укоренившиеся стереотипы мышления и таким образом достичь эмоционального освобождения.
Исследователями акцентируется влияние психоделиков на преодоление границ психологического времени и автобиографической памяти, в результате чего происходят сильные психологические изменения, характерным аспектом которых является трансперсональный опыт, или «смерть Эго». В эксперименте с псилоцибином нейропсихофармакологов Д. Натта и Р. Кархарта Харриса с использованием fMRI (функциональная магнитно-резонансная томография) в 2012 г. была выявлена связь между психической структурой Эго и нейронной сетью по умолчанию (DMN), отвечающей за эмоциональный центр и центры памяти, содержащие автобиографический опыт. Когда под влиянием псилоцибина DMN временно деактивируется, возникает чувство растворения границ между субъектом и объектом, — что и называется «смертью Эго».
Само явление психологической смерти хорошо задокументировано в истории психоделиков (James, 1882; Huxley, 1954; Savage, 1955; Klee, 1963; Leary et al., 1964; Grof, 1976, 1980; Harrison, 2010; Carhart-Harris et al., 2014; Lebedev et al., 2015, Tagliazucchi et al., 2016), и выявление неврологических коррелятов между психологическим временем, Эго и автобиографической памятью является следующим шагом в понимании психической природы человека.
Значительный интерес вызывает терапевтический эффект трансперсонального опыта, индуцированного психоделиками, а также положительный эффект психопрактик и различных терапий, ориентированных на переживание настоящего момента (дзен-буддизма, mindfulness — тренировки присутствия в настоящем моменте с помощью медитативных техник, present-focused group psychotherapy PFGT, гештальттерапии). Эффект классических психоделиков (в зависимости от концентрации препарата) также влияет на чувствительность и внимание, которые необходимы для осознания, — то есть, для непосредственного восприятия реальности. Данный эффект, совместно с временным подавлением автобиографической памяти, обладает большим терапевтическим потенциалом, так как помогает выйти за границы прошлого опыта и сфокусироваться на настоящем. Особенно ценен данный аспект психоделической терапии для людей, чья психика стигматизирована тяжелым жизненным опытом, который мешает им воспринимать реальность непосредственно и целостно.
Увеличение функциональной связи может соответствовать описанному субъективному повышению гибкости и эмоциональному расслаблению. Следует отметить, что острый субъективный приятный эффект псилоцибина также очень хорошо коррелирует с терапевтическим эффектом. Таким образом, вы могли бы с таким же успехом спросить пациентов, каков был их опыт, используя анкету, и использовать это в качестве маркера реакции на терапию.
Механизм воздействия псилоцибина на мозг изучен группой британских исследователей, которые проанализировали магнитно-резонансные изображения мозга испытуемых в двух независимых клинических исследованиях воздействия псилоцибина. Было установлено, что положительный эффект псилоцибина на облегчение симптомов депрессии коррелирует с увеличением функциональных связей между сетями мозга. Эти изменения не наблюдались у пациентов, получавших в качестве контроля антидепрессант эсциталопрам.
ФМРТ (функциональная магнитно-резонансная томография) показывает механизмы, которые могут быть типичными для псилоцибина. Усиление функциональных связей было обнаружено только после лечения псилоцибином, а не после лечения классическим антидепрессантом эсциталопрамом. Таким образом доказано, что псилоцибин действует иначе, чем классический антидепрессант. Он также имел более сильный антидепрессивный эффект, чем эсциталопрам.
Автором данной статьи — доктором натуропатии Ириной Мюнх проводятся клинические исследования с целью определения эффективности и безопасности препаратов на основе псилоцибина для лечения устойчивой к препаратам клинической депрессии и проведен анализ результатов современных исследований влияния психоделических препаратов на перцепцию времени и деперсонализацию (которая является неотъемлемой частью остановки субъективного времени). Препарат демонстрирует статистически и клинически значимое снижение тяжести депрессивных симптомов после трёх недель лечения. Однократная доза псилоцибина в сочетании с психологической поддержкой вызвала «устойчивый ответ», который длился до 16 недель.
Трансперсональная психология в значительной степени исходит из восточных философских систем (даосизма, буддизма, дзен-буддизма) и психоделической культуры Понятие “трансперсональное” подразумевает надличностное вневременное состояние сознания, или, как указывает Ч. Тарт, постоянно обновляющееся (новое) состояние, в котором не присутствует “стабильной” континуальности психологического времени. С. Гроф ссылается на то, что под влиянием психоделиков перцепция времени может значительно отличаться от привычной, время может восприниматься растянутым или сжатым, а также полностью останавливаться. Именно эта остановка времени и является атрибутом трансперсональности восприятия. Для обозначения состояний, в которых ощущается данная вневременность и полнота бытия А. Маслоу предлагает термин «пиковые переживания» (peak experience), которые активно применяются и в психоделической культуре.
Влияние психоактивных веществ на жизнь человека настолько глубоко, что большая часть психоделических опытов не покидает границ мышления и автобиографического опыта. Несмотря на это, даже «околотрансперсональные» переживания могут обладать сильным трансформативным потенциалом, учитывая их способность вскрывать содержание сознания, которое в обыденном состоянии, остается незамеченным и скрытым.
Применение псилоцибина, как компонента комплексного (натуропатического) лечения может стать, при условии преодоления законодательных или организационных (различных в разных странах) ограничений прорывным методом терапии импульсивно-компульсивных или депрессивных состояний.
Псилоцибин — это индольный алкалоид, находящийся в грибах, который относится к группе триптаминов
Литература:
1. Иксанов А.В., Сумная Д.Б., ЛьвовскаяЕ.И. Отравления психодислептиками // Новая наука: Опыт, традиции, инновации. 2016. № 6-2 (89). С. 24-26;
2. Овчинников А.А., Патрикеева О.Н. Cинтетические каннабиноиды: психотропные эффекты, побочные действия, риски употребления // Journal of Siberian Medical Sciences. 2014. № 3. С. 82;
3. Остапенко Ю.Н., Белова М.В., Клюев А.Е., Тюрин И.А., Стрельникова Т.А. Острые отравления психоактивными веществами. Клиническая картина, диагностика, лечение // Medline.ru. 2015. Т. 16. № 1. С. 176-186;
4. Adams A. J., Banister S. D., Irizarry L., Trecki J., Schwartz M., Gerona R. «Zombie» Outbreak Caused by the Synthetic Cannabinoid AMB-FUBINACA in New York // N Engl J Med. 2017.N 376(3). P. 235-242;
5. Adedinsewo D. A., Oluwaseun O., Todd T. Acute Rhabdomyolysis Following Synthetic Cannabinoid Ingestion // N Am J Med Sci. 2016. N 8(6). P. 256–258;
6. Aksel G., Bozan O., Kayaci M., Guneysel O., Sezgin S.B. Rising Threat; Bonsai. // Turk J Emerg Med. 2016. N 15(2). P. 75-78;
7. Carl A. P. Ruck, Jeremy Bigwood, Danny Staples, Jonathan Ott, R. Gordon Wasson. (1979). Entheogens. Journal of Psychedelic Drugs. 11, 145-146;
8. David E. Nichols. (2016). Psychedelics. Pharmacol Rev. 68, 264-355;James JH Rucker, Luke A Jelen, Sarah Flynn, Kyle D Frowde, Allan H Young. (2016). Psychedelics in the treatment of unipolar mood disorders: a systematic review. J Psychopharmacol. 30, 1220-1229;
9. James J.H. Rucker, Jonathan Iliff, David J. Nutt. (2018). Psychiatry & the psychedelic drugs. Past, present & future. Neuropharmacology. 142, 200-218;
10. Katrin H. Preller, Marcus Herdener, Thomas Pokorny, Amanda Planzer, Rainer Kraehenmann, et. al.. (2017). The Fabric of Meaning and Subjective Effects in LSD-Induced States Depend on Serotonin 2A Receptor Activation. Current Biology. 27, 451-457;
11. Rainer Kraehenmann, Dan Pokorny, Helena Aicher, Katrin H. Preller, Thomas Pokorny, et. al.. (2017). LSD Increases Primary Process Thinking via Serotonin 2A Receptor Activation. Front. Pharmacol.. 8.
