Гранд-доктор философии, профессор, академик А.Н. Иезуитов
«Фаюмские портреты»: происхождение и функции
В древнем изобразительном искусстве есть такие явления, которые производят сильное и непреходящее впечатление на современного зрителя, уже знакомого с богатейшей историей всемирной живописи. К сожалению они еще не получили и не получают своего достаточно убедительного генетического и функционального объяснения. Для этого нужны и дополнительные исторические разыскания, и действительно новый подход к подобным «феноменам». Такой подход предлагает и обосновывает «Философия взаимодействия («биализм»)», созданная автором этой статьи в 1992 г. и уже получившая Международное научное признание.
К подлинным «феноменам» в искусстве относятся и широко известные в мире «Фаюмские портреты», созданные в I-IV вв. н.э. в Египте [1]. Фаюм (сейчас Эль-Фаюм) – оазис, расположенный недалеко от Каира (Египет), к юго-западу от него, где впервые (1887) были обнаружены особые портреты в местных некрополях.
«Фаюмские портреты», самые ранние из ныне известных, относятся к началу второй половины I в. н.э. Возможно, есть и более ранние портреты, пока еще не обнаруженные. Их существование вполне реально.
Портреты создавались преимущественно на тонких деревянных дощечках (тутовая смоковница, ливанский кедр), реже на холсте, и горячими восковыми, а также темперными красками. Это живописная техника была известна в Египте.
Она была также знакома греческой диаспоре с центром в Александрии, появившейся в Египте еще в IV в. до н.э. Фаюм входил в эту диаспору и находился от Александрии на расстоянии около 200 км. Техника восковой живописи – энкаустика (от греческого enkaio).
«Фаюмские портреты» поражают своей удивительной объемной выразительностью и органичными светотенями, одним словом, подлинным живописным реализмом.
Традиционно «Фаюмские портреты» считаются живописью «Римского Египта». Поскольку Рим покорил в I в. н.э. (31) Египет, главная роль в создании «Фаюмских портретов» поэтому отводилась «Римской традиции». Рим принес в Египет и свое искусство. С таким утверждением нельзя согласиться. Примерно два десятилетия – слишком малый срок для полного перенесения из одной страны в другую особой живописной техники и ее освоение в этой стране, обладающей своими устойчивыми и совершенно другими живописными традициями. Главное состоит в том, что «Фаюмские портреты» действительно отличаются принципиальным своеобразием, которое нелегко установить и раскрыть.
«Фаюмские портреты» были портретами усопших людей, обитавших в Древнем Египте. Портреты возлагались на лица усопших при их погребении. Они создавались в самом Египте и его жителями. Особенно заметно такое явление обнаруживает себя на египетской территории в I-II вв. н.э. Это происходит не случайно, а вполне закономерно и в силу ряда причин.
Согласно египетским мифологическим представлениям, когда человек умирает, то из него выходит его «духовный двойник» — «Ка», который может потом вернуться в тело человека, чтобы всячески заботиться о покойном и даже сделать его бессмертным в загробном мире. Чтобы «Ка» не ошибся и снова попал в то самое тело, из которого он ранее вышел, портреты умерших, возлагаемые на их лица при погребении, должны были быть максимально похожи на усопших (свои оригиналы). На такие портреты и ориентируется «Ка». Портреты усопших делались поэтому в Фауме объемными, индивидуально-неповторимыми, передающими характер определенного человека, эмоционально-выразительными, условно говоря, реалистическими, максимально удобными для обратного вхождения «Ка» в тело именно этого усопшего человека. Так мифологическое начало, по существу, стимулировало и развивало своего рода «реализм» в египетском изобразительном искусстве I в. н.э. Одним словом, взаимоотношения между реализмом и мифологией являются, как видим, весьма сложными. Материализм онтологически вовсе не является единственной и безусловной основой реализма в искусстве.
В Древнем Египте традиционно существовала плоскостная настенная живопись, чисто графическая, хотя и цветная, без всякой объемности, и условно символическая.
Археолог Г. Картер подчеркивал, что созданные во времена фараонов (Тутанхамон и др.) «египетские портреты кажутся в известном смысле сходными между собою и даже однообразными. Но в действительности это впечатление вызывается художественными приемами эпохи, которая, сообразно требованиям египетской традиции ослабляло значение индивидуальности [2].» Такой портрет, естественно, не мог быть основой «Фаюмского портрета», глубоко-индивидуализированного, неповторимо-личностного и в то же время типологически-значимого.
Египетская скульптура, будучи объемной, передавала, как правило обобщенно-иерархический облик человека (фараон, жрец, писец). Постепенно скульптура индивидуализировалась. Объемной живописи в самом Египте не существовало. Она появилась в нем лишь в I в. н.э. Возникает естественный вопрос: откуда и каким образом?
Что касается Древнего Рима, то в некоторых городах (Помпеи, Стабии) до нашего времени сохранились сравнительно объемные и цветные настенные фрески, однофигурные и многофигурные, на различные мифологические сюжеты. Встречаются фрески, ритуально значимые, и фрески, бытовые по своему содержанию. Сохранились также относительно объемные фресковые портреты реальных людей (например, Пакуио Прокуло и его жены), почти по пояс [3]. Римские портретные фрески относятся, скорее всего к 70-м годам I в. н.э. При этом в них нет такой детальной светотеневой проработки лиц и глубокой и неповторимой индивидуализации портретируемых как на различных «Фаюмских портретах». Они довольно плоскостные по своему изображению и создавались не на деревянных дощечках или холсте, а в виде настенных фресок. Кроме того «Фаюмские портреты» изображали реальных, но уже умерших людей. Портреты обрезались по верхней части головы и по грудь, чтобы их можно было положить на лицо мумии. С фресковыми портретами этого не производилось.
Между Древним Римом и Древним Египтом существовали реальные и весьма тесные контакты. Так, в Помпеи находился храм Изиды, покровительницы умерших, в котором совершались тайные ритуалы и сохранилась священная для поклонников богини вода из Нила. Храм тщательно реставрировался после землетрясения в 62 г. н.э. Культ Изиды был распространен в Древнем Риме со II в. до н.э.
Возможно, что сам «Фаюмский портрет» оказал определенное влияние на Римскую фресковую живопись. Во всяком случае, время позволяло сделать это. Нужны специальные разыскания. Ясно одно, римские настенные фрески не могли служить образцом для «Фаюмских портретов». Скорее всего происходило наоборот, как известно образцом в искусстве является более совершенное для менее совершенного.
При создании Римских фресок, краски, разведенные на воде, наносились на сырую штукатурку. Такая техника не имела ничего общего с техникой «Фаюмских портретов» (энкаустика, темпера).
В древнем Риме издавна (II в. до н.э.) делались восковые маски с умерших, и они выносились для всеобщего обозрения при погребении скончавшихся. В то же время с умерших объемные портреты на плоскости в Древнем Риме не делались. При похоронах Патриция в погребальной процессии находился актер, похожий на покойного и в его одежде. Однако это не имело никакого отношения к объемно-портретному изображению покойного. В Древней Греции вообще не создавались портретные маски и какие-то ни было портреты усопших.
В Древней Греции была развита объемная скульптура и широко употреблялись плоскостные, графически-четкие изображения (не редко цветные), настенные и на предметах быта (вазы и т.д.). Объемно-выразительные фрески (мозаичные) появились в греческом искусстве во II-IV вв. н.э. Греческая диаспора с центром в Александрии (Египет) возникла в IV в. до н.э. Фаюм находился в сфере греческой диаспоры в Египте.
Таким образом, ни Древняя Греция, ни Древний Рим не являлись источником «Фаюмского портрета». Его принципиальную основу составили своеобразная египетская мифология и еще одно весьма оригинальное явление, вступившее с этой мифологией в реальное и своеобразное взаимодействие.
Греческое изобразительное искусство (графический рисунок, скульптура) издавна XX-XXV вв. до н.э. находились под влиянием египетского изобразительного искусства. Это влияние сохранилось и позднее (I-IV вв. н.э.) [4, 35]. Оно распространялось также на римское изобразительное искусство (I-III вв. н.э.) [4, 40].
На Древнем Востоке и в Древней Греции портреты как неповторимо-личностные изображения были запрещены [5, 7]. Не было таких портретов и в Древнем Риме.
«Фаюмский портрет» нередко называли «греко-египетским» [5, 196]. Фактически это был коптский (греко-египетский портрет), действительно неповторимо-личностный, а не «иерархическо-типовой» и мифологически-культовый. Такой портрет в скульптурном выражении существовал и в Древнем Греции, и в Древнем Египте.
Кто же такие были копты?
Начиная с IV в. до н.э., в Египте, после его завоевания Александром Македонским, формируется из переселенных в Египет греков и местных египтян особое этническое образование – копты (греко-египтяне). Копты жили и в Фаюме. Это принципиально важно. Именно копты первыми приняли «Учение Иисуса», которое в I в. н.э. сразу же после «распятия» Иисуса в Иерусалиме (33 г. н.э.), принес с собою в Египет Евангелист Марк. «Первоевангелие» Марка было написано на коптском языке. Позднее его перевели на греческий язык (койне). Марк принес, судя по всему, в Египет и Плащаницу с изображением лица Иисуса – реального человека, — которое образовалось на Плащанице в результате микрообугливания ткани, в которую было завернуто лицо Иисуса. Иисус был мощнейшим экстрасенсом. Он в юности провел в Индии 16 лет, где в совершенстве овладел йогой. Изображение лица Иисуса было хорошо видимо и объемно с ярко выраженными светотенями. Иисус был с закрытыми глазами.
Когда Иисус после его «распятия» (он был привязан к «Тау-кресту» (большое Т – crux comissa) находился в состоянии «мнимой смерти» («дхарана»). Он закрыл глаза и у него как у мощнейшего экстрасенса происходил сильный выброс энергии из организма, что привело к микрообугливанию ткани, в которую было плотно завернуто лицо Иисуса. При микрообугливании ткани, в разной мере и в разных местах, где она была прижата к лицу Иисуса, четко обозначился весь рельеф его лица с ясно видимыми светотенями, что создало рельефно и на плоскости своего рода портретно-типологический образец.
Это был действительно первый в истории объемный портрет реального человека. Иисус – реальный человек. Христос – мифический образ, «Мессии». Очевидно, в результате творческого копирования объемного портрета, а на Плащанице выставлялось для обозрения только лицо Иисуса с закрытыми глазами, копты выработали технику объемного изображения на плоскости (I в. н.э.), которая затем была освоена и египетскими художниками (I в. н.э.) при создании ими различных объемных портретов усопших египтян («Фаюмские портреты»). Возможно, некоторые из усопших были коптами. Черты лица портретируемых напоминают античные лица, прежде всего, греческие. Копты – это греко-египтяне, их этнические корни – Греция.
По сохранившимся останкам, обнаруженным в Эль-Фаюме, учеными составлен обобщенный «портрет» среднестатистического жителя Эль-Фаюма. Это человек невысокого роста с внешностью среднеземноморского типа, в том числе греческого и греко-египетского (коптского). Большинство женщин и мужчин умирали в возрасте до 30 лет. Некоторые мужчины доживали до 40 лет [6].
Новейшие археологические раскопки в Эль-Фаюме показали, что в I-II вв. н.э. мумифицировали не только представителей египетской элиты, а усопших из разных социальных слоев и принадлежащих к разным национальностям [7]. Именно они изображались на «Фаюмских портретах», возлагаемых на мумии усопших, которых хоронили без саркофагов, закапывая их тела в землю. Это уже был не собственно египетский обряд, который взаимодействовал в то же время с египетской мифологией, существо которой не всеми (очевидно, прежде всего, коптами) и не всегда реализовывалось уже в 1 в. н.э.
На новых мумиях из Эль-Фаюма отчетливо виден «крест» наверху с ушком, петелькой («крукс ансата») — символ именно коптских (греко-египетских) последователей «Учения Иисуса». В Эль-Фаюме сохранились также фрагменты коптских тканей с «Ветхозаветными» сюжетами.
Текст Ветхого Завета создавался в течение длительного времени (XV-II вв. до н.э.). Еще не в каноническом виде он был переведен в Египте на греческий язык (III в. до н.э.) и потому был известен коптам (этническим греко-египтянам), последователям «Учения Иисуса».
Судя по всему, копты еще придерживались древнеегипетского ритуала и, в свою очередь, возлагали на мумию усопших коптов их портреты («Фаюмские»). В то же время именно копты хоронили своих усопших без саркофагов и закапывали их в землю. В этом уже намечался новый ритуал, соответствующий будущему христианству.
Плащаница с объемным изображением лица Иисуса с закрытыми глазами на ней попала из Египта в Византию, потом во Францию, затем в Англию, снова во Францию и, наконец, в Италию (XVI в.). Именно с Плащаницы копировалось в разное время объемное изображение лица Иисуса. На Плащанице выставлялось для обозрения только изображение лица Иисуса с закрытыми глазами.
Многочисленные и, по сути своей, объемные изображения лица Иисуса уже с отрытыми глазами, мы видим, на православных иконах (из дерева, ткани и т.д.) в виде «Спаса» (только лицо Иисуса), очевидно, они тоже имеют своим первоисточником объемное изображение лица Иисуса на Плащанице, которое выставлялось в Византии во Влахернский монастыре (VII-XIII вв.).
Показательно, что, взяв за образец объемное изображение лица Иисуса на плоскости Туринской плащанице, на «Фаюмских портретах» Иисусу фактически открыли глаза, в соответствии с традицией египетского погребения. При этом глаза на портретах усопших (их очертание, форма и цвет радужной оболочки), по существу, являются одинаковыми. Очевидно, для этого имелся какой-то типовой образец, который следовало соблюдать. Глаза у Иисуса тоже, видимо, были открыты согласно ему.
Сходны с лицом Иисуса на разных «Фаюмских портретах» форма губ, верхняя губа немного приподнята и слегка удлиненный нос у портретируемых.
В «Фаюмских портретах» наглядно взаимодействуют общее, идущее от лица Иисуса, и особенное, идущее от индивидуальности лица портретируемого.
На христианских иконах, в том числе православных, Иисус изображается с открытыми глазами. Видимо, свою роль сыграли в этом «Фаюмские портреты», по существу, открывшие глаза Иисусу на Туринской плащанице для последующего иконописания лица Иисуса с открытыми глазами (в виде «Спаса» и других живописных изображений лица Иисуса).
С IV-VII вв. н.э. христианство (в «коптском варианте») было государственной религией Египта. В IV в. ортодоксы (Византия) осудили коптов как «монофизитов», т.е. признающих только духовное начало Христа. На самом деле, копты признавали и духовную, и материальную природу Иисуса – человека.
С VII в. в Египте утвердился как государственная религия ислам, однако исторически уже появившееся христианство продолжало и продолжает существовать в Египте именно в «коптском варианте», которое признает современная католическая церковь.
На египетской объемной погребальной маске с чертами индивидуальности (женской), недавно найденной в Египте, был обнаружен текст из «Евангелия от Марка» на папирусе, из которого была изготовлена маска, не позднее 90-х I в. н.э. [8]. Из этого следует, что Марк действительно после воскресения Иисуса, удалился в Египет. Там он написал свое «Евангелие», с которым познакомилось достаточно много людей. Очевидно, прежде всего, это были копты, которые его переписывали.
Марк унес с собой в Египет Плащаницу с лицом Иисуса в объемном изображении на плоскости. Принцип такого рода изображения был, судя по всему, перенесен позднее на погребальную объемную маску, напоминающую «Фаюмский портрет» как ритуально-посмертное изображение человека.
Объемное изображение человека было перенесено коптами на ткани и мозаичные фрески (I-IV вв. н.э.).
Возможно, коптская объемная мозаика на ткани и на стене повлияла на греческое изобразительное искусство (II-IV вв. н.э.). Между Египтом и Грецией издавна существовали прочные и разнообразные контакты, они относились и к Византии (II-IV вв. н.э.). Путь из Египта в Грецию («из египтян в греки») являлся реальностью. Он был открыт и для искусства.
Вместе с тем догматическая символика, присущая первохристианству уже появившемуся в Египте (копты стали первохристинами когда Иисус был мифологизирован в Христа), ступая во взаимодействие с традиционной египетской плоскостно-графической живописью культового характера, постепенно сглаживала объемную живопись, снижала ее изобразительную рельефность (середина II в. н.э.). Фактически закладывались тем самым основы специфической древне-византийской, а затем и древнерусской иконописной живописи, по сути своей, плоскостной, и лишь с элементами объемности («обратная перспектива», складки на одежде и т.д.). Это особый предмет для углубленного исследования.
Пока реальные поиски истоков «Фаюмского портера» оказывались и оказываются безуспешными. Его истоком никак не может быть Римский «скульптурный портрет». Недостаточно обосновано показана и специфическая связь «Фаюмского портрета» с Египетской мифологией. Обращается внимание на то, что некоторые «Фаюмские портреты» сначала вывешивались на стене, а затем выставлялись на мумиях. Причем иногда их затем снимали с мумий и снова вешали на стену [9, 143]. В Египетской мифологии считалось, что бессмертный «Ка» проявляя себя и при жизни человека, придавая ему индивидуальность и сохраняя ее после смерти человека. Портрет покойного на стене постоянно напоминал об этом живым людям.
Совсем уже странно звучит утверждение, что «Фаюмские портреты» порождали «риторика» и «социальное тщеславие». Желание различных социальных групп – увековечить себя [9, 144-146].
Обращает на себя внимание, что в самых разных портретных изображениях, относящихся к «Фаюмскому портрету», в изображенных на них лицах наглядно проступают высокая одухотворенность, нравственное самоудовлетворение, спокойствие и внутренняя сила [9, 147, 148]. Именно эти типологически-значимые и объемно-выраженные черты впервые реально проступили в лице Иисуса на Туринской плащанице. Видимо, здесь коренится реальный исток «Фаюмских портретов», их истинной оригинальности и неповторимости, особой привлекательности и непреходящего обаяния.
Нам хотелось, прежде всего, выдвинуть достаточно обоснованную, на наш взгляд, и принципиально новую версию, заслуживающую внимания, относительно реального происхождения и функций «Фаюмских портретов», действительно уникальных произведений изобразительного искусства древности, как реального взаимодействие различных и реально значимых духовных явлений.
Литература:
1. Чубова А.П., Касперавичюс М.М., Саверкина И.И., Сидорова Н.А. Искусство Восточного Среднеземноморья I-IV вв. М., 1985.
2. Картер Г., Мейс А. Тутанхамон. Гробница египетского фараона, открытая Карнарвон. М. – Л., 1927.
3. ARCHEOLIBRI. Помпеи восстановленный. Roma, 2007. С. 84.
4. Рейнак С. Аполлон. Всеобщая история пластических искусств. М., 2013. С. 35, 40.
5. Искусство портрета. Сборник статей. М., 1928. С. 7, 196.
6. Бегичева В. Безмолвные хранители тайн. М., 2005. С. 210.
7. Люльчак Е. Новые мумии. Российские ученые обнаружили в Египте уникальные древние захоронения // РБК DALY. Санкт-Петербург, 2008, 1 апреля. С. 14.
8. Древнейшее Евангелие // Загадки истории, 2015, № 6. С. 37.
9. Ковельман А.Б. Риторика в тени пирамид. Массовое сознание Римского Египта. М., 1988. С. 143, 144-146, 147, 148.
18.09.2020 г. © Санкт-Петербург
